Казематы княжеских подвалов были сухими, и сколько себя помнила Ариана – пустовали: в караулке никто не дежурил, дверь в тюремный коридор была нараспашку открыта, а решетчатые двери камер хоть и притворены, но не заперты. Раньше она пару раз заглядывая в подземелья, но ненадолго. Не было в них ничего таинственного, и даже страшного не было. Только крошащиеся под ногой лестницы из эльского плитняка, изъеденные ржавчиной крюки под факелы, проржавелые двери и заржавевшие решетки. Сочащиеся в некоторых местах сыростью каменные стены тоже были бы не прочь заржаветь, но камень к этому не приспособлен.
Еще три поколения назад Северо Эльнские князья пришли к разумному выводу, что преступников куда проще передавать в руки городских властей, а не держать в собственных казематах. Это было куда дешевле – отпадала нужда в содержании тюремщиков и палача, куда полезнее для репутации – ведь князь Эльны никоим образом не отвечал за решения городского суда, и куда неприятнее для преступников – суд анонимных заседателей почему-то всегда выносил более строгие приговоры, чем один-единственный князь.

Запереть замок за Аленом и его спутниками никто и не пытался. Просто выбрали камеру, где решетчатая дверь оказалась покрепче, – и молчаливый кузнец, раскалив в переносном горне железный прут, прикрутил им решетку к притолоке, то же сделали и с камерами его спутников.

Самый надежный замок на свете – тот, у которого нет ключа.

Алена бросили в угол камеры. Одежду ему оставили, доспехи сняли, только зачем-то срезали все пуговицы и вынули из штанов ремень. Неужели чтобы не покончил с собой?
-Её величество скоро освободятся, приготовьтесь ответить, чего вы добивались?Сказал начальник охраны и оставил Алена одного.

В соседних камерах были Ядвига и Зигфрид. Дружину князя держали в Толстой Марго.